К Филиппийцам 3:17-21:
«Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас. Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова; их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме: они мыслят о земном. Наше же жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа (нашего) Иисуса Христа, который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все.»Павел похвалил филиппийцев, чье участие в святом Благовестии и поведение было достойно одобрения, чья преданность проявилась в плодах их веры. Его горячая и искренняя озабоченность была вызвана желанием, чтобы они оставались стойкими, не позволяя увести себя с пути лжеучителям из странствующих иудеев. Именно в то время многие иудеи стремились совратить новообращенных, обещая им лучшее учение, нежели то, что принес Павел. На самом же деле они уводили людей от Христа назад к Закону, стремясь утвердить и распространить свои иудейские учения.
Взирая с особым интересом и удовольствием на свою церковь в Филиппах, Павел, движимый отцовскими чувствами, увещевал их, дабы они не увлекались подобными лжеучениями, но стойко держались того, что приняли, не ища ничего другого и не воображая себя совершенными в понимании всех и вся, подобно тем, чьи одурманенные души попали в диавольские сети. В сроках, предшествующих рассматриваемому тексту, он сказал о себе как о «не достигшем» полного познания.
НАСТАВЛЕНИЕ О ЧИСТОТЕ УЧЕНИЯ
Он особенно увещевал их следовать за ним и указывал на тех служителей Божиих, которые шли по его пути, сообразуя свою веру и поведение с поданным им примером. Павел указал не только на себя, но и на других, шедших тем же путем, имена некоторых из них он упомянул в своем письме к Филиппийцам. Те, кому он призывал подражать, были, вероятно, выдающимися людьми. Однако прежде всего, по мнению Апостола филиппийцы должны были следовать учению Апостола. Посему для нас особенно важно сохранять чистоту пасторского служения и подлинную веру. Их незапятнанность обеспечит истинность учения и естественность добрых дел. Позже, в главе 4, стих 8, Павел указал, возвращаясь к той же теме: «…что только добродетель и похвала, о том помышляйте».
Казалось бы, Павел весьма опрометчиво поставил себя в пример всем остальным. Другие проповедники вполне могли бы обвинить его в стремлении к личному возвышению над остальными. «Не думаешь ли ты, — заявили бы ему наши мудрецы, — что ты один имеешь Духа Святого, или что никто, кроме тебя, не нуждается в уважении?» Так же и Мариам и Аарон роптали на Моисея, брата своего, говоря: «Одному ли Моисею говорил Господь? Не говорил ли Он и нам?» (Числ. 12:2). Создается впечатление, что и Павел слишком высоко ценил свои собственные качества, выставляя себя в качестве примера, полагая достойными похвалы лишь следовавших за ним. Ведь были и те, которые являли величайшие свидетельства присутствия Духа, святости, смирения и других добродетелей, но не следовали по его пути.
Однако, он не говорил: «Я, Павел, единственный». Он сказал: «По образу, какой имеете в нас», не исключая этим других истинных Апостолов и учителей. Он увещевал свою Церковь, поступая так повсеместно, держаться единственного истинного учения, принятого от него в самом начале. Они не должны слишком полагаться на собственную мудрость или претендовать на самостоятельный авторитет, но противостоять незаконным «высшим» учениям, ибо через это некоторые были сбиты с верного пути.
ПРАВЕДНОСТЬ ПО ЗАКОНУ ТЩЕТНА
Павел пояснил, каким образом он являлся для них примером. В начале этой главы, например, он написал: «Потому что обрезание – мы, служащие Богу духом, и хвалящиеся Иисусом Христом, и не на плоть надеющиеся; хотя я могу надеяться на плоть. Если кто другой думает надеяться на плоть, то более я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев». Итак, он достоин высшей почести, которой может хвалиться иудей. «По учению, — продолжал он, —фарисей, по ревности гонитель Церкви (Божией), по правде законной – непорочный. Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере».
«Вот пример, — хотел он сказать, — которому мы призываем вас следовать, дабы, помня, как вы обрели праведность, вы могли бы и держаться ее, праведности не от Закона». Что касается праведности от Закона, Павел осмелился назвать ее сором (производимым человеческой плотью), несмотря на то, что по своей красоте и непорочности она выше всего в мире. Именно такую праведность являли ревностные иудеи и сам Павел до его обращения. Они в своей великой святости почитали христиан преступниками, достойными осуждения, радуясь возможности участвовать в преследовании и убийстве христиан.
«И все же», — говорит Павел, — «я, иудей по рождению, почел все свои заслуги тщетою, дабы найтись во Христе ‘с праведностью от Бога по вере’». Только праведность по вере учит нас постигать Бога, с уверенностью утешаясь Его благодатью, ожидая встречи с воскресшим Христом. Под «встречей» мы подразумеваем, что увидав Его после своей смерти и в день суда, мы не побежим в страхе, но с радостью подойдем, приветствуя, как того, кого давно и с нетерпением ожидали.
Праведность от Закона не порождает такой уверенности. Посему мне она не приносит никакой пользы перед Богом, будучи скорее помехой. Действительно полезной является лишь вмененная Богом праведность ради Христа по вере. Господь провозгласил нам в Слове Своем, что верующий в Сына Его — ради Самого Христа — обретет благодать Божию и жизнь вечную. Познавший это может ожидать последнего дня с надеждой, без страха и желания бежать.
Однако не означает ли это непочтительного и презрительного отношения к праведности от Закона, публичного признания ее не только бесполезной и пагубной, но также оскорбительной и отвратительной? Кто осмелился бы утверждать такое, осуждать жизнь Павла, столь безупречного и ревностного исполнителя Закона, не будучи проклят при этом всеми людьми как приспешник дьявола, если бы сам Апостол не дал всему этому такую оценку? И кто бы имел еще уважение к праведности от Закона, проповедуй мы таким образом?
Если бы в своем осуждении Павел ограничился праведностью мирской или языческой — праведностью, полагающейся на разум и подчиненной светским властям, законам и правилам, его учение не казалось бы столь непочтительным. Однако, он недвусмысленно указал на праведность от Закона Божия, Десяти Заповедей, которым мы обязаны покоряться гораздо более, нежели временным правителям, ибо они учат нас ходить пред Богом, о чем ни один языческий суд, никакое временное начальство не имеет и понятия. Не должны ли мы осудить как еретика этого проповедника, который вышел за пределы своих полномочий и осмелился искать недостатки в Законе Божием? Который также предостерегает соблюдающих его, верных его праведности, превознося до святости «врагов креста Христова, чей бог – чрево», служащих не Богу, но собственным желаниям?
Павел мог сказать о себе: «Таким был и я. В совершенной своей праведности от Закона я был врагом и гонителем паствы, или Церкви Христовой. Закономерным плодом моей праведности было участие в самых ужасных преследованиях Христа и верных Его. Так святость моя сделала меня настоящим врагом Христа и убийцею его последователей». Склонность к притеснению является естественным результатом праведности от Закона, о чем свидетельствует вся история Писаний от Каина до наших дней, а также и лучшие люди мира сего, не познавшие Христа. Чем мудрее и благочестивее князья и светские правители, тем более ожесточенными и непреклонными врагами Евангелия они являются.
Нет нужды говорить здесь о сластолюбивых папских глупцах из Рима — кардиналах, епископах, священниках и иже с ними. Дела их всем известны. Всякий честный светский правитель должен признать, что они попросту отъявленные негодяи, бесстыдно погрязшие в сплетнях, корысти, надменности, разврате, гордыне, грабежах и всяческом зле. Они не только виновны во всем этом, но и по бесстыдству своему смеют оправдывать такое поведение. Итак, их следует считать врагами Христа, а также всяческого целомудрия и благочестия. Посему каждый достойный человек вправе полагать их своими врагами. Однако, как уже отмечалось, Павел говорил не о них, но о людях возвышенных, благочестивых, чья жизнь безупречна. Именно они при встрече с христианами ведут себя столь враждебно и отвратительно, что забывают собственные недостатки в глазах Божиих, превращая в огромные «бревна» соринки, которые есть у нас, христиан. Их собственная святость и ревность по Боге заставляют их объявлять Евангелие ересью и сатанинским учением.
ПРАВЕДНОСТЬ ОТ ЗАКОНА ПРОТИВОСТОИТ КРЕСТУ
Подобное кажется невероятным, я бы не поверил этому и не понял слов Павла, не будь сам свидетелем того же в своей жизни. Если бы Апостол произнес свое осуждение в наши дни, кто бы мог представить себе, что наши первейшие, благороднейшие, всеми уважаемые, благочестивые и святые люди, те, которые по нашим ожиданиям должны первыми принять Слово Божие, что они, говорю я вам, оказываются врагами Христова учения? Однако перед нами примеры, свидетельствующие довольно ясно, что «враги», о которых сказал Апостол, это восхваляемые всеми благочестивые и достойнейшие князья и дворяне, почетные граждане, ученые мудрецы. Но именно они, будь у них возможность в один присест поглотить «евангеликов», как их теперь называют, они с удовольствием бы это сделали.
Если вы спросите, откуда такие наклонности, я отвечу, что они естественным образом проистекают из человеческой праведности. Ибо каждый, кто исповедует праведность человеческую, не зная Христа, полагает ее достаточной в глазах Божиих. Он надеется на нее, успокаивая себя мыслью, что она представляет его Богу в самом выгодном свете, делая особенно угодным Ему. Его самодовольство и самонадеянность в отношении Бога заставляет отвергнуть тех, кто неправеден по Закону, как показывает случай с фарисеем (Лк. 18:11-12). Но еще более велика их ненависть к осмеливающимся критиковать подобную праведность, говоря о ее тщетности и бессилии заслужить благодать Божию и жизнь вечную.
Меня самого и других вокруг меня обуревали такие же чувства, когда под влиянием папизма мы объявляли себя образцом святости и благочестия. Нам приходится признать этот факт. Если бы тридцать лет назад, в бытность мою набожным монахом, служившим ежедневную мессу, не сомневаясь, что путь мой направлен прямиком в рай, кто-то осудил меня, прочел мне этот текст и объявил нашу праведность, — не согласующуюся с Законом Божиим, зато сообразующуюся с учением человеческим и откровенно идолопоклонническую, — так вот, если бы кто–то объявил ее тщетной, а меня – врагом креста Христова, служащим своим собственным похотям, я поспешил бы запастись камнями для истребления такого Стефана, либо дровами для сожжения этого худшего из еретиков.
Так поступает естество человеческое. Мир не может иначе реагировать: когда слышит с небес: «Воистину, ты святой человек, ученейший юрист, добросовестный правитель, достойный князь, почтенный гражданин и так далее, но при всем своем авторитете и честности ты направляешься в ад, каждый твой поступок оскорбителен для Бога и проклят в Его глазах. Чтобы спастись, ты должен стать совершенно новым человеком, сердце и разум твои должны преобразиться». Стоит прозвучать таким словам, и вспыхивает пожар, Рейн охватывает пламя Ибо самоправедники не могут потерпеть, чтобы их жизни, прекрасные и полные добрых дел, подвергались публичному осуждению со стороны кучки сомнительный личностей, называющих ее вредной и даже, выражаясь словами Павла, сором, настоящим препятствием на пути к вечной жизни.
Вы можете сказать: «Как?! Ты противишься добрым делам? Разве плохо вести честную, добродетельную жизнь? Разве ты отрицаешь необходимость политических законов, светских властей? Отрицаешь, что от послушания им зависит поддержание порядка, мира и уважения? Не признаешь ли ты, что они возникли по велению самого Бога, Который требует их соблюдения и наказывает за пренебрежение ими? Тем более почтения, а не презрения заслуживает Его собственный Закон, Десять Заповедей. Как же тогда можешь ты заявлять, что такая праведность ведет к заблуждениям и препятствует вечной жизни? Как же можно учить людей соблюдению заповедей Закона и праведности в этом отношении, но в то же время осуждать эти заповеди как проклятые Богом? Как могут дела Закона быть благими и драгоценными, но одновременно пагубными и порождающими зло?»
Я отвечу. Павел прекрасно знал, что мир стоит на стремлении к праведности по Закону и потому противоречит его словам. Однако пусть интересующиеся спрашивают у Апостола, чем продиктованы его смелые заявления. Ибо прочитанный фрагмент содержит его слова, а не наши. Несомненно, закон и правительство необходимы в мирской жизни — как признал и сам Павел, Бог требует от каждого уважения и послушания по отношению к ним. Он учредил их даже среди турок и язычников. Но все же верно и то, что эти люди, даже лучшие из них, живущие достойной жизнью, по сути своей враги Христовы, посвящающие все свои интеллектуальные способности уничтожению народа Божия.
Всем нам следует признать, что турки, при всей воздержанности и строгости нравов, к чему обязывает их Коран, при жизни куда более суровой, чем даже у христиан, все же принадлежат дьяволу. Иначе говоря, мы признаем всю их праведность достойной осуждения, однако они совершенно правы, наказывая воров, грабителей, убийц, пьяниц и прочих преступников. Более того, христиане, живущие под их властью, должны платить им подати, а также служить им лично и своим имением. То же относится и к нашим князьям – врагам Христовым, преследующим Евангелие — мы должны быть послушны им, платя подати и выполняя порученное служение. Однако они и все, вместе с ними добровольно участвующие в гонениях на Евангелие, прокляты в очах Божиих.
Так говорил Павел и о праведности всех иудеев, а также благочестивых святых, не являющихся христианами. Его выражения весьма смелы и имеют особое звучание. Он осуждает их, со слезами на глазах выступая против тех, кто ведет людей к праведности от Закона, делающей их «врагами креста Христова».
Вся «похвала», которой они достойны, в заключается том, что «их конец – погибель», они прокляты, несмотря на непрестанное стремление на протяжении всей их жизни проповедовать и насаждать праведность от дел. Здесь на земле воистину бесценная черта, превосходное и благородное сокровище, похвальная честь – слыть благочестивым и честным князем, управителем или гражданином, добродетельной и целомудренной женой или девой. Кто не прославит и не превознесет такую добродетель? В мире это действительно редкое и ценнейшее качество. Но сколь бы прекрасна, бесценна и восхитительна ни была такая честь, сказал нам Павел, она уже осуждена, и ей нет места на небесах.
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРАВЕДНОСТЬ ЭТО ИДОЛОПОКЛОНСТВО
Апостол сделал свое обвинение еще более унизительным, добавив: «Их бог – чрево». Вы слышите, что праведность человеческая, даже в лучшем своем виде, не идет дальше служения похотям. Взгляните на мудрость, правосудие, юриспруденцию, искусство, высочайшие мирские добродетели, что они такое? Они служат одному богу – плотским похотям. Они не простираются далее нужд этой жизни, причем вся их цель– заключается в удовлетворении физических желаний. Когда кончаются плотские желания в этом мире, кончаются и они, тогда от упомянутых нами даров и добродетелей не остается и следа. Все они гибнут и разрушаются – праведность, добродетели, законы и плотские желания, которым они служили как богу. Ибо они и не помышляют об истинном и вечном Боге, они не знают, как служить Ему и принимать дар жизни вечной. Итак, по сути своей такая жизнь — не что иное как служение идолам, она не имеет другой цели, кроме сохранения этого тленного тела в наслаждении покоем и почестями.
Четвертое обвинение: «Их слава – в сраме». Это все, чего достигает их слава. Пусть мудрые философы, честные язычники и служители правосудия заслуживают похвалы и почести, — это всего лишь срам. Да, их девиз: «Любовь к добродетели», они хвалятся горячей любовью к добродетели и праведности и даже уверены в своей искренности. Однако, судя по результату, их похвала необоснованна и заканчивается срамом. Ибо наибольшее, что способна произвести их праведность, — одобрение мира сего. Перед Богом она тщетна. Она не помогает в жизни грядущей. В конце концов, она оставляет своего обладателя посрамленным пленником. Он пожирается смертью и пленяется адом.
Вы снова можете возразить: «Если слова твои истинны, к чему соблюдать мирские ограничения? Будем жить, неограниченно потворствуя своим наклонностям. Долой благочестивых и почтенных мужей, целомудренных и добродетельных жен и дев!» Я отвечу — ни в коем случае, все задумано совсем иначе. Вы слышали, что Господь заповедал мирскую праведность даже туркам и язычникам. Позже, в главе 4, стих 8, Павел призвал христиан «о том помышлять», что истинно. Он сказал: «Что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте». А в стихе 9 добавил, указывая на собственный пример: «Чему вы научились, что приняли и слышали, и видели во мне».
ПЛОДЫ ВЕРЫ
Жизнь верующего во Христа, чья праведность заключена в Нем, должна сопровождаться плодами праведного жития в послушании Богу. Эти плоды представляют собою угодные Господу добрые дела, которые, будучи делами веры ради Христа, вознаграждаются в жизни грядущей.
Павел же говорил о людях, которые, отвергнув веру во Христа, считают свою эгоцентрическую жизнь и дела человеческие, согласующиеся с Законом, праведностью, угодной Богу. Он говорил о тех, кто верит в это, ничего не зная о Христе, ради Которого, без каких-либо заслуг с нашей стороны, Господь вменяет нам праведность. Единственным условием является наша вера во Христа, ибо Он стал человеком, умер за наши грехи и восстал из мертвых дабы освободить нас от греха, даруя Свои воскресение и жизнь. К небесной жизни должны устремляться наши помыслы, ей должна как можно более соответствовать наша жизнь на земле, как заключил Павел: «Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа».
Если мы не имеем познания и исповедания этого факта, сколь бы ни была прекрасна и достославна наша земная человеческая праведность, она остается всего лишь помехой и повреждением. Ибо плоть и кровь не могут полагаться на собственную праведность, похваляясь надменно: «Мы лучше, почтеннее, благочестивее, чем другие. Мы, иудеи, народ Божий и храним Его Закон». Даже христиане не вполне свободны от пагубного влияния человеческой святости. Они постоянно пытаются произвести на Бога впечатление своими делами и заслугами. Я и сам знаю, какие страдания может причинить эта безбожная мудрость, эта ложная праведность, и какие усилия необходимы, чтобы сокрушить змия.
Положение дел таково, и по-другому быть не может — либо терпи муки ада, либо относись к своей человеческой праведности как к тщете и сору, не полагаясь на нее в свой смертный час, но стойко держись праведности Христовой. Облекшись в Его праведность и возрастая в Нем, вы сможете в воскресении из греха и смерти приблизиться ко Христу и воскликнуть: «Привет Тебе, Господь и Спаситель, Тебе, искупившему меня от проклятого тела греха и смерти и сотворившему меня по образу Твоего святого, чистого и славного Тела!»
БОЖИЯ СНИСХОДИТЕЛЬНОСТЬ К ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРАВЕДНОСТИ
В то же время, пока мы живем по вере в Его праведность, Он снисходителен к ничтожной, бренной праведности этой земной жизни, которая в действительности — всего лишь сор в Его очах. Он уважает нашу человеческую святость, поддерживая и оберегая ее на протяжении нашей жизни на земле, подобно тому, как и мы почитаем свои тленные тела, украшая их дорогой одеждой и золотыми украшениями, давая им отдых на перинах и в роскошных постелях.
Будучи всего лишь мерзостью, имеющей телесную оболочку, они почитаемы более всего другого на земле. Ради них совершается все, — порядок и управление, строительство и иные труды, и сам Господь посылает солнце и луну, дабы они получалимели свет и тепло, и все необходимое произрастало бы на земле во благо им. Что есть тело человеческое, как не прекрасная дарохранительница, скрывающая сей мерзкий и отвратительный предмет почитания, пищеварительные органы, которые тело вынуждено повсюду носить в себе, да и которые мы должны питать и обслуживать, радуясь, если они правильно выполняют свое назначение?
Так же поступает с нами Бог. Даруя человеку вечную жизнь, он терпеливо переносит отвратительную праведность этой жизни, в которой мы должны пребывать до последних дней ради избранных Его, пока число их не достигнет полноты. Ибо последний день не наступит, прежде чем родятся все, кто примет жизнь вечную. Когда пробьет час, число достигнет полноты, Господь внезапно положит конец этому миру с его правительствами, законами и властями, с его условиями жизни. Он разрушит земную праведность, уничтожит похоти, равно как и все остальное. Ибо человеческая святость в любой форме осуждена на погибель, но ради христиан, предназначенных для вечной жизни, и только ради них, все это сохраняется до тех пор, пока не родится последний святой и не обретет жизнь вечную. Даже если бы всего лишь одному святому предстояло родиться, ради него одного мир продолжал бы существовать. Ибо Господь заботится о мире и нуждается в нем только для Своих христиан.
Посему, заповедуя нам быть послушными императору и вести благочестивую, честную жизнь на земле, Бог вовсе не утверждает, что наше подчинение временным властям продлиться вечно. За это Господь непременно будет сохранять, украшать и уважать это проклятое тело, — уничиженным назвал его Павел, — наделяя его силой и имуществом. И все-таки Апостол наименовал праведность человеческую «сором», бесполезным для царствия Божия, более того, назвал ее проклятю в очах Его со всем ее почетом и славой, и весь мир должен устыдиться этого в Его присутствии, исповедовав свою вину. В Послании к Римлянам 3:27 и 4:2 Павел доказал это, говоря, что даже святые отцы, Авраам и ему подобные, прославившиеся в мире своими праведными делами, не смогли заслужить ими чести перед Богом. Еще меньшими будут перед Богом заслуги тех, кто, называясь почтенными, благочестивыми, честными, добродетельными — господами и князьями, женами и мужьями — хвалятся такой праведностью.
Хотя внешне ваша праведность может казаться миру ослепительно прекрасной, внутри вас лишь сор. Хорошим свидетельством тому может служить рассказ о некой монахине, которая святостью своей, как считалось, превосходила всех прочих. Она отказывалась общаться с кем бы то ни было, не покидала своей кельи, погруженная в святые размышления и непрестанные молитвы. Она рассказывала об особых откровениях и видениях, дарованных ей, не думая ни о чем, кроме милых сердцу Ангелов, витающих вокруг нее и украшающих ее золотым венцом. Однако некоторые, страстно желавшие узреть подобное, заглядывали в щели и, видя, что голова ее забита лишь сором, смеялись над ней.
Заметьте, называя праведность от Закона сором и скверной, дабы развенчать ее претензии на почести и славу в глазах Божиих, Павел все же выказал ей уважение перед миром, величая ее «праведностью». Однако тем, кто нарочито хвалились перед ним этой своей праведностью, он произнес приговор, объявляя их мерзостью, врагами креста Христова, посрамляя их хваленые почести и в конце концов повергая их в ад. О праведности по вере, которая во Христе угодна Богу, он сказал: «Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его».
Мы, крещенные и верующие во Христа, рассуждал Павел, не основываем дела и надежды свои на праведности этой временной жизни. По вере во Христа мы имеем праведность, которая заключена на небесах. Она пребывает исключительно во Христе, иначе она не была бы угодна Богу. Нашим единственным стремлением должно быть желание вечно пребывать во Христе, чтобы венцом нашей земной жизни стала новая жизнь, когда Христос придет и преобразит эту жизнь в иную, совершенно новую, чистую, святую, подобную Его собственной, когда наши жизни и тела обретут Его природу.
ХРИСТИАНИН – ГРАЖДАНИН НЕБЕСНОЙ ОТЧИЗНЫ
Посему мы уже не граждане земли. В крещении христианин заново рожден как гражданин небесной отчизны. Мы должны помнить об этом факте и жить здесь как принадлежащие миру иному. Нам надлежит утешаться тем, что именно так Бог принимает нас и перемещает в тот мир. Пока же нам следует ожидать второго пришествия Спасителя, Который принесет с небес вечную праведность, жизнь, честь и славу.
Мы крещены и соделаны христианами не для того чтобы иметь великие почести, славу праведников, земное господство, власть и имущество. Мы имеем и все это, поскольку оно необходимо для нашей физической жизни, однако мы должны почитать это всего лишь сором, служащим нашему телесному благополучию ради грядущего. И нам, христианам, надлежит ожидать пришествия Спасителя. Его пришествие не принесет нам вреда или позора, как другим. Он придет для спасения наших бесплодных, бессильных тел. Жалкие и бесполезные в этой жизни, они вовсе никуда не годятся, когда жизнь покидает их, обрекая на исчезновение в земле.
Но сколь бы жалки, бессильны и презренны не были наши тела в жизни и смерти, Христос, по пришествии Своем, сделает их прекрасными, чистыми, сияющими, достойными почести, подобными Его прославленному бессмертному Телу. Не тому, что висело на кресте или лежало в могиле, окровавленное, мертвенно-бледное, обесчещенное, но тому, что теперь пребывает во славе одесную Отца. Потому нам не надо беспокоиться о неизбежности оставления наших бренных тел, лишения почестей, праведности и самой жизни, поглощаемой смертью. Все это существует для того, чтобы ужасались враги Христовы, мы же можем радостно надеяться и ожидать Его скорого пришествия и нашего освобождения от этой жалкой презренной скверны.
«Силою, которою Он действует и покоряет Себе все».
ПРОСЛАВЛЕННОЕ ТЕЛО ХРИСТИАНИНА
Задумайтесь о чести и славе, даруемых праведностью Христовой даже нашим телам! Как может это несчастное, грешное, жалкое, отвратительное, мерзкое тело стать подобным Телу Сына Божия, Господа Славы? Что в нас, — какие наши силы и способности, какие силы любого человека могут произвести столь славные перемены? Но Павел сказал, что праведность, заслуги, слава и власть человека не имеют с этим ничего общего. Они всего лишь сор и скверна, к тому же еще и прокляты. Здесь действует иная мощь, сила Господа Христа, способного покорить Себе все. Если же Он может покорить все Своей воле, то способен также обратить во славу скверну и мерзость этого жалкого тела, даже когда от него остаются лишь черви и тлен. В Его руках оно, как глина в руках гончара — из невзрачного комка глины Он способен сотворить сосуд, который станет прекрасным, новым, чистым, славным телом, превосходящим солнце сиянием и красотою.
Через крещение Христос берет нас в Свои руки, чтобы Он воистину смог преобразить нашу грешную, проклятую, тленную жизнь в новую бессмертную праведность и жизнь, уготованные Им для тела и души. Такова сила, возносящая нас к непостижимой славе, чего не может совершить земная праведность от Закона. Праведность от Закона посрамляет наши тела, обрекая их на гибель, она ограничена физическим существованием.
Праведность же Христова вдохновляет нас своей силой, свидетельствуя о том, что мы поклоняемся не плоти, но истинному и живому Богу, который не оставляет нас на посрамление и погибель, но освобождает от греха, смерти и осуждения, вознося это бренное тело к вечной похвале и славе.
Автор: Мартин ЛютерОпубликовано с разрешения: © Фонд «Лютеранское наследие»https://www.lhf.ru